Антарктическая легенда
Евгений Дмитриевич Кравченко - «Антарктическая легенда".
Командир Мячковского Антарктического отряда Полярной авиации.
Один из сильнейших полярных летчиков планеты, налетал в Арктике и Антарктиде около 17 тысяч часов, проведя непрерывно в их небе почти два года. Он был участником 13 высокоширотных экспедиций в СССР, а также 13 советских антарктических экспедиций (из них двух - с зимовками). По этому показателю с ним не сравнится ни один летчик в мире. Работая на Шестом континенте, он совершил столько уникальных рейсов, что, по признанию самих полярников, стал «антарктической легендой". Лауреат Государственной премии СССР Е. Кравченко сохранил в отрядах, которыми командовал, лучшие традиции Полярной авиации.
....На Востоке сегодня минус шестьдесят семь. Посадка при такой температуре невозможна, - повторил Кравченко. - Вы понимаете, что техника не
приспособлена для таких температур. Остывают головки цилиндров, стынет масло в трубопроводах, бензин в кристаллы превращается. У меня на таком морозе двигатели встанут. Все молчали.
...летали в таких условиях, в каких там, на Большой земле, ни один руководитель полетов и самолет на полосу не выпустит. Садились там, где еще никогда не садились самолеты. «Ну ребята, если бы Чкалов увидел, что вы тут выделываете, у него бы волосы дыбом встали», - говорили полярники.
...Молодежная - Мирный - Восток. Впереди был полет на Восток - 1 5 тыс. км от Мирного. Только что в Мирный пришла радиограмма от синоптиков Молодежной, где получают не только данные со всех станций, но и снимки со спутников погоды: «Моменту прилета Восток прогнозируется температура минус 65-67 градусов». Кравченко решил вылетать утром.
17 марта в 3 часа 48 минут самолет Ил-14 с бортовым номером 41808 поднялся над обсерваторией Мирный и пошел, набирая высоту, от берега океана в глубь континента, в глубь Антарктиды. На борту кроме экипажа - врач Леонид Маврицын и старший инженер авиаотряда Аркадий Колб.
...на Востоке ни за какую технику нельзя ручаться. Там, на морозе, на высоте 3488 м, любой «движок» работает вполсилы. Восемь человек летели в самолете над бесконечной пустыней, над которой никто в это время никогда не летал. Почти четыре часа над мертвой пустыней. Кравченко взглянул на часы 7.52. До Востока - всего час. Дорога почти не видна - присыпана снегом. Колея петляла - видно, «Харьковчанки» блуждали, пытаясь отыскать дорогу.
... В 8.30 они увидели впереди черные точки. Боялись радоваться, боялись ошибиться. А вдруг это опять какие-нибудь замысловатые заструги? Все
вглядывались вперед, чуть ли не лбом прижимаясь к стеклу. И точки стали расти, превращаясь в вышку буровой. Домики. Станция. Полоса. Впереди Восток с температурой ниже 60°. Что такое «восточный» мороз для Ил-14, Кравченко понял еще 20 лет назад, когда был вторым пилотом. Тогда он впервые увидел, как металл превращается в пергамент.
Сесть можно. Но никто не гарантирует, что лыжи не примерзнут и удастся взлететь. Не удастся - значит, зимовка на Востоке. Кравченко сказал экипажу: - Будем садиться, но без остановки. Откройте дверь. После посадки сбросьте на полосу весь груз. Ил-14 плавно коснулся снежного наста. Останавливаться нельзя. Лыжи примерзнут в момент. Потом их никакая сила не сдвинет. Не сдвинет - значит, зимовка. Через 10 минут двигатели остынут, выйдут из строя. Подрулил, поставил самолет на лед. Скомандовал: - Больного на борт! Быстро! Двигатели не останавливали. Они и так замерзают, и так вот-вот заглохнут. Со своих мест ни Кравченко, сидевший в кресле второго пилота, ни Белов не вставали. Кравченко высунулся в форточку, посмотрел, как по лесенке спустился механик, как подняли носилки, и посмотрел на щиток с приборами. Уже 55 секунд они стоят на месте. Долго. Ужасно долго. Он знал: сейчас снег под лыжами проседает. Лыжи могут примерзнуть.
- Быстрее! Быстрее! Носилки втащили, дверь захлопнули. Полторы минуты простоял самолет на Востоке. 90 секунд. 90 секунд никто из них не знал, смогут ли они сдвинуть самолет с места. Прибавили оборотов. Ил-14 сдвинулся, пошел, увеличивая скорость, разбегаясь. Кравченко тянул штурвал, вдавливая его чуть ли не в живот. И в самом конце полосы лыжи оторвались от снежного наста, самолет пошел вверх. Когда прилетаешь с Востока в Мирный и спускаешься по лесенке, первое время стоишь и не можешь надышаться. Дышишь, словно пьешь какой-то живительный бальзам. Только после того, как спустишься с Востока к берегу океана, ощущаешь, каким вкусным, каким легким бывает воздух. И только в Мирном понимаешь, как тебе было тяжело дышать там - на Востоке.
Все стояли у самолета и дышали, отходили от высоты, от напряжения, не отступавшего от них почти девять часов, пока они шли на Восток и обратно.
Евгений Дмитриевич Кравченко садился на «Эстонию» с хорошим настроением. Теперь зимовка на Востоке пройдет, наверное, нормально.
Когда еще «Эстония» не дошла до Ленинграда, полярники узнали: 12 апреля на станции Восток сгорела дизельная электростанция. Погиб начальник экспедиции Алексей Карпенко. Люди остались зимой на Полюсе холода без тепла и света.
Через 276 дней после пожара на Восток пришел санно-тракторный поезд. Затем прилетела новая смена. Кравченко ждал каждую радиограмму с Востока. Вздохнул спокойно, когда узнал: выжили.
К этому времени он уже снова собирался в Антарктиду.
.jpg?_ga=1.10048309.1057547582.1427285524)
.jpg?_ga=1.218724121.1057547582.1427285524)
